Как я овладевала древним ремеслом

Зимние Тальцы, еще спящие воскресным утром, встретили нас нешуточным утренним морозом. Мы приехали сюда не просто отдохнуть, а испытать на себе одно из ремесел, которое в наши дни, к сожалению, считается пережитком прошлого, – гончарное, а также пообщаться с мастерами-керамистами. Скажу сразу – это стоило того, чтобы встать в семь утра в выходной день и немного померзнуть.

У въезда в Тальцы нас встретили Андрей и Ася Журавлевы, молодая и счастливая семья керамистов. Нас приняли как дорогих гостей: на машине довезли до своей гончарной мастерской, отогрели и напоили вкусным чаем с пирогом. Думается, что у таких людей, которые ежедневно дарят людям частичку своей души в изделиях ручной работы, гостеприимство в крови…


Почти сразу завязался непринужденный разговор. Как потом признался Андрей, общение он любит так же сильно, как собственное дело. А после того, как контакт был налажен, мастера начали рассказывать о своей работе и показывать ее результаты. Разговор получился немного сумбурным, так как общаться было легко, интересно, а узнать хотелось сразу все.

СЕМЕЙНОЕ ДЕЛО

Если посетители Тальцов, заходя в гончарную мастерскую, видят парня классической славянской наружности за гончарным кругом, воспринимая его как удачный антураж экспозиции, то мы получили возможность узнать, что стоит за этой «картинкой».

В тальцинской гончарной мастерской работают две семьи: Журавлевы и Голендеевы. Вот что Андрей за чаем рассказал нам о себе и своей семье:

– Я учусь в художественном училище последний год на отделении живописи. Керамике меня не учат профессионально, хотя, конечно, живопись и керамика очень близки по своей сути. Заниматься глиной я начал всего четыре года назад, когда познакомился с Асиными родителями. Они довольно известные в Иркутске и области мастера керамики – Игорь и Елена Таволжанские. Кстати, сами они по образованию тоже далеки от гончарного дела, но это живой пример тому, что «если очень захотеть…» Благодаря им я начал работать с глиной, и теперь это у нас, по сути, семейное дело.



– Ася заканчивала отделение декоративно-прикладного искусства, а поэтому ей больше по душе лепить кукол и другие фигурки, а мне – работать за гончарным кругом, изготавливать кувшины, чашки, крынки... В этом деле и физической силы требуется больше. Свои работы мы продаем не только в Тальцах, но и в Иркутске, в магазине «Белая ворона» на улице Карла Маркса.


– Глину можно найти в окрестностях Иркутска, правда, точное место мы вам не скажем, – смеется Андрей, – так как зимой очень сложно добывать нужный материал из-под замерзшей земли, мы летом берем грузовую машину и делаем запасы.

Зимой мастерская в Тальцах обычно открыта только по выходным и праздникам, а в будни – редко. Мастер-классы в большом объеме Андрей тоже проводит только летом. В холодное время года молодые Журавлевы в основном трудятся в мастерской Таволжанских и общаются с другими гончарами.

Сам Андрей говорит, что в Иркутске керамистов совсем мало, человек пять. И хотя у каждого мастера есть свои маленькие секреты по обработке глины, это не мешает им всем общаться. Вот от разговора о секретах мы и перешли к тому, что Андрей предложил мне попробовать самой испытать все прелести гончарного дела.

КАК ЖЕ ВСЕ-ТАКИ СЛЕПИТЬ ГОРШОК?

…Я закатываю рукава, надеваю рабочий фартук и сажусь за гончарный круг. В тальцинской мастерской он относительно новый – раньше мастерам приходилось работать на так называемом «пинальном» круге: нижнюю его часть подталкивают ногами, вследствие чего верхняя рабочая часть крутится. Теперь же в мастерской «педальный» круг: для работы мастеру нужно только лишь нажимать на педаль. Старый круг «сослан» во двор, под навес.


– Если честно, старый круг в чем-то нравился мне даже больше, – признается Андрей. – Работая с ним, можно самостоятельно регулировать скорость вращения, лучше чувствовать круг. Иногда летом я им еще пользуюсь. С педалью, конечно, удобнее, но приходится подстраиваться под скорость.

Мастер предложил мне полностью сосредоточиться на работе – на педаль он будет нажимать сам.


Что бы ни изготавливалось на гончарном круге, первые этапы всегда одинаковы. Сперва, намочив руки, нужно «отцентровать» кусок глины – сжимая материал руками, выровнять его на крутящемся круге по центру. Здесь-то и нужна большая физическая сила и точный глазомер: как только ты перестаешь замечать вращение глины, значит, кусок лежит в середине. С этим помог Андрей, направив мои руки как нужно: сил у меня самой не хватило. Если изготавливается сосуд большого размера, материал нужно несколько раз вытянуть вверх-вниз на вращающемся круге, чтобы пласты глины легли как надо. Но я предпочла делать кувшинчик среднего размера.


Второй этап – большим пальцем «выкручивается» углубление в будущем изделии. Нужно максимально точно рассчитать толщину дна, чтобы не переборщить с выдавливанием. В идеале и стенки, и дно должны быть одной толщины – для этого мастеру нужны месяцы тренировок и опыта. После того, как передо мной появился цилиндр («стакан» на профессиональном сленге) – заготовка будущего кувшина, Андрей предложил мне самой придать ему ту форму, которая мне по душе: выдавить бочок наружу, уменьшить диаметр дна, сделать горлышко и края.


Конечно, мой кувшинчик получился немного кособоким – на мой взгляд, но Андрей заявил, что «для первого раза вполне терпимо». За почти готовым изделием еще нужно поухаживать: собрать лишнюю воду внутри и снаружи губкой, подрезать лишнее ножичком, протереть круг (третий этап).


Можно сделать и узоры, для этого годится любой подручный инструмент – расческа, ножик, вилка.


Свое творение я срезала с круга специальной леской (четвертый этап) – если его снимать просто руками, кувшин рискует остаться без дна.

ГЛИНА С ХАРАКТЕРОМ

В течение всего процесса меня не покидало чувство восторга от того, что я приобщаюсь к ремеслу, которому не одна тысяча лет, но вместе с тем немного обидно, что изделие не получилось таким же ровным, симметричным и красивым, как у мастеров.

– Глина очень капризна, – комментирует мои двоякие чувства Андрей, – к ней нужно привыкнуть. Ее нельзя подчинять себе, с ней можно только договариваться. В принципе, это правильно для любого материала. Вы, наверное, знаете, что восточные мастера, прежде чем, например, вырезать фигуру из камня, могут часами разглядывать его, а потом только «отсекают лишнее»: изделие само выступает из бесформенного куска. Работа с глиной – очень медитативное занятие, как, впрочем, и любой вид искусства. Когда ты чувствуешь материал, он сам подчиняется тебе.

И все же, стараясь довести дело до конца, узнаю, что моему «скрученному» кувшину еще нужно высохнуть, а затем пройти несколько стадий обжига, и только потом я смогу его расписать.


– Кувшинчик может сохнуть неделю, если ему не помочь, – улыбается Андрей. – Обычно мы ставим изделия в теплую печь, и они высыхают за сутки. Затем обжиг – это самая ответственная часть процесса. Он производится в несколько этапов при максимальной температуре около 1000 градусов. Перед ним мы «молочим» изделия – окунаем в молоко, для того чтобы оно забило поры и придало горшкам или крынкам больше прочности. Обжигаем обычно в два этапа и не здесь, а в Иркутске – в Тальцах не совсем удобная печь. Кстати, в обжиге почти нет секретов – все нюансы можно почерпнуть из интернета. Вот чего я не люблю – так это глазуровать горшки. Мне больше радует глаз цвет, наиболее приближенный к естественному.

При нас Андрей сам слепил кувшинчик среднего размера, чашку (ее изготавливать сложнее всего из-за расходящихся краев), большой и маленький горшки. Под его руками кусок глины превращается то в восточный сосуд, то в русскую крынку – древнейшую славянскую форму сосуда. Смеется: «Не знаю, как называются нерусские сосуды, я русские-то названия еле выучил; я не теоретик, а практик».

Совсем маленькие кувшины Андрей лепит по японской технологии: берет большой кусок глины и из верхней его части выделывает нужное. Таким образом, из одного куска может получиться множество мелких изделий.

На наш вопрос, что он сделает со слепленными сегодня кувшинами, Андрей улыбается и просто отвечает:

– Выкину в мешок с глиной. Это такой материал, с которым можно работать многократно. Я давно не лепил, поэтому сейчас мои горшки не совсем хороши. Сегодня я весь день буду работать и восстановлю навык. А вот ваши кувшинчики могу обжечь и отдать в Иркутске.

«SCORPIONS» И СВИСТУЛЬКИ

Печь в Тальцах, кстати, заслуживает особого внимания: она полностью покрыта автографами знаменитостей. Самую первую запись на ней оставил Олег Газманов в 1999 году, и с тех пор это стало хорошей традицией. По печке видно, что мастерскую посещали и актеры, и политические деятели, и певцы. Особенно Андрей гордится росписью солиста «Scorpions». Не обошлась история мастерской и без комических случаев с иностранцами: молодой мастер вспоминает, как однажды их посетила группа японцев, среди которых был признанный восточный гончар. Он попросил уступить ему место за кругом – как отказать гостю? Но через несколько минут все посмеивались – раз за разом кусок глины из-под рук японского умельца отлетал в стену. Оказалось, дело вовсе не в неумении гостя, а в том, что в Японии круг крутится в другую сторону! Международный конфликт был улажен заверениями во взаимном уважении…


Не обошли мы вниманием и Асину работу. Она делает свистульки – нерп, котиков, зайцев, сов, кроме зверюшек изготавливает амулеты и подвески. Вообще, фантазия ее безгранична.

– Я стараюсь не делать постоянно одинаковые фигурки, – застенчиво улыбается она. – Например, если я слепила партию котиков, то впоследствии никогда не повторю их точно такими же. Нерпочек стараюсь постоянно как-то разнообразить. Кстати, вот в чем уникальность наших нерп: основу для них Андрей делает на круге, а я уже потом придаю им форму и украшаю деталями. Есть у меня и подвески в виде сердечек для маленьких девочек, и куклы.

А еще Ася обычно стоит за прилавком и устраивает для посетителей мини-экскурсию по витринам – рассказывает о значениях знаков на амулетах, об оберегах, играет на свистульках. Интересуются изделиями очень многие посетители. Спрашивают в основном одно и то же, поэтому в Асином лексиконе уже появились некоторые стандартные заученные фразы, которые порой, как со смехом рассказывают муж и жена, она произносит даже во сне.

СЛУЖЕНИЕ ЛЮДЯМ И НАСЛЕДИЕ ПРЕДКОВ

В какой-то момент – и это было неизбежно – разговор зашел о соотношении творчества и ремесла. «Неужели не приедается – лепить каждый день на продажу?» – спросила я.

– Нет, нам не надоедает, – улыбаются Ася и Андрей. – Да, наше дело поставлено на поток – ведь кушать-то тоже хочется. Но мы никогда не позволим себе продать ни единой игрушки, в которую не будет вложена частица души. Конечно, это огромный духовный труд. Мы давно заметили, что в плохом настроении лучшее вообще не садиться за работу – слепленные в таком состоянии игрушки либо в какой-то момент обязательно сломаются, разобьются, а если каким-то чудом дойдут до продажи целыми, то – мы уверены – не принесут счастья покупателю. Поэтому лучше быть честными перед собой и перед теми, для кого ты делаешь изделия.


– Что касается горшков, кувшинов, чашек, – говорит Андрей, – я делаю их не просто для сувениров, а так, чтобы они могли еще и служить своему владельцу в быту, как в старину. Это еще одна особенность нашей мастерской.

– А про игрушки могу сказать, что многие из них имеют отношение к прошлому наших предков, к их верованиям и быту, – подхватывает Ася. – Я не очень верю, например, в мистические свойства символов на оберегах, но, рисуя их, обязательно думаю о смысле знаков и вкладываю в работу только хорошие чувства. Я считаю, что если наши предки верили в обереги, в символы, значит, в этом что-то есть: тогда люди лучше понимали природу и взаимосвязь всего на земле.

На прощание, кстати, мы получили по оберегу, а кроме того – прогулку-экскурсию по Тальцам. Расставаться не хотелось: с ребятами очень легко и весело общаться.

– Если бы я не был гончаром, наверное, я стал бы замечательным продавцом, – смеется Андрей. – Заговорить человека я умею…


Глина с рук полностью отмыта, но душу все еще не покидает ощущение того, что я приобщилась к тому древнему искусству, которое занимало немалую часть жизни наших прародителей. Очень грустно, что сейчас гончарное дело востребовано только в связи с изготовлением сувениров – на это посетовали и наши новые знакомые. Но тем удивительнее, что такое интересное древнее мастерство полностью владеет человеком, дает ему пропитание и возможность раскрыть себя не хуже, чем любой современный вид деятельности.


Фото: Мария Оленникова