Великий и усатый

КАК Я ПОТЕРЯЛ ДАЛИАНСКУЮ ДЕВСТВЕННОСТЬ
Его творения следует воспринимать в формах, наиболее близких к оригиналу. Даже самые качественные репродукции не передают и половины всего далианского очарования. Я не знал этого, когда впервые познакомился с этим художником: то была картина «Податливое сооружение с вареными бомбами», в ту пору расцененная мною как невнятная мазня на невнятной открыточке, не больше и не меньше.

И вот, в декабре 2011 года в Иркутск привезли работы Сальвадора Дали из коллекции коллекционера Щадрина. Заплатив за билет 300 рублей, я преспокойно настроился на «что-нибудь сюрреалистическое» и вошел в освещённое помещение Художественного музея…

Дали меня поразил? – Нет. Очаровал? – тоже не совсем верно. Он просто-напросто трахнул меня.

Тогда впервые я почувствовал то, что называется гениальностью. Она читалась в неуловимой неоднозначности картин, вызывающей смешение смутных полуинстинктивных бессознательных пульсаций. Каждое произведение было загадкой, требовало длительного созерцания, и смысл, казалось, пойманный, постоянно ускользал.

Сильное впечатление произвел цикл, посвященный смертным грехам – «Чревоугодие», где изображена огромная жаба в круговороте собственных фекалий, и «Блуд», который буквально заворожил меня своей мерзостной плотской красотой, по изгибам которой так и хотелось скользить взглядом.



И всё это при том, что Иркутску, как и положено любому мухосранскому городишке, досталось не яблоко, и даже не его огрызки – крупицы творчества художника, а их копии.

Даже так эти произведения отпечатались в моём сознании. Дали – это не то, что можно постичь рациональной логикой. Конечно, ясно, что жаба в круговороте фекалий означает чревоугодие, и аллегорический смысл Хроноса, пожирающего своих детей и складывающего обглоданные косточки в ящичек на лбу, тоже понятен. Но в работах Дали преобладает бессознательное. Потому по отношению к нему некорректно говорить «Художник хотел нам сказать…», ведь даже не ясно – думал ли он, или просто рисовал извлеченные из (под)сознания образы, видения, сны? Гений Дали в полиморфности образов: в них может не быть смысла, но всегда будет под-смысл. Потому каждая картина (или скульптура, или даже фотография) вызывает внутри странное шевеление, которое я, быть может, смогу описать, лишь познав свою и человеческую природу.


Дали – первый человек, которого я признал истинным гением, носителем хотя и человеческого, но немного иного сознания. Его работы кажутся недостижимыми, ибо я вряд ли когда-нибудь приближусь к этим творениям, даже вложив в творчество весь свой талант и приложив все возможные усилия.

О ТРОЛЛИНГЕ
О Дали можно узнать из книги «Тайная жизнь Сальвадора Дали, рассказанная им самим», и «Дневника одного гения», но, так или иначе, все написанное предназначалось для публики, с которой художник, любивший скандалы, заигрывал (впрочем, как и с реальностью, сюрреализируя всё вокруг себя).


Даже престарелый семидесятилетний Дали оставался тем еще троллем:

«Как-то в Европу приехал советский артист, Арам Хачатурян, исполнявший знаменитый тогда танец с саблями. И захотелось ему (помним, что это советское время) взглянуть на что-нибудь эдакое, буржуазное – на Дали, например. И Дали согласился принять его в своём замке Гала близ городка Фегераса.

Артист приехал. Дворецкий провёл его в огромный зал и попросил немного подождать: великий художник скоро появится. Прошло пять минут, десять. Хачатурян начал скучать… И вдруг отовсюду оглушительно загремел “Танец с саблями”, распахнулись двери, и в зал ворвался обнажённый старикашка с торчащими, как у таракана, усами, и принялся бешено прыгать под музыку, размахивая саблями. Вместе с последними звуками он ускакал обратно, двери захлопнулись. Тишина.

Вошёл дворецкий и объявил, что аудиенция окончена. Занавес».


И прежде чем писать дальше, стоит ответить на вопрос: действительно ли то, что пишет о себе художник истинно, или это – продолжение гениального троллинга? Предположу, что у Дали грань между жизнью и сюрреалистической игрой истончилась, сами понятия подверглись диффузии, вытекая одно из другого.

«Я и есть сюрреализм!» – сказал Дали, и это истина. Сальвадор состоял некоторое время в кружке художников-сюрреалистов, от которого позже отрёкся, вот что он говорил об этом: «Изображать кровь мне разрешили. По желанию я даже мог добавить туда немного каки. Но на каку без добавок я уже права не имел. Мне было позволено показывать половые органы, но никаких анальных фантазмов…» Но свобода Дали – это отрицание условностей, но не сути.


Большое влияние на художника оказало учение Фрейда, которого наряду с Ницше и Пикассо он называет своими отцами. Фрейд был первейшим из отцов и учителей художника, про которого он не сказал ни единого плохого слова, тогда как Ницше называл трусом, а собственному биологическому отцу отправил семя в конверте с подписью: «Это всё, что я тебе должен!»

ЭПАТАЖНАЯ ПСИХОТЕРАПИЯ
Итак, в книгах Дали очень подробно рассказывает о себе, раскрывает интимные аспекты своей жизни, немыслимые для обывателя. Существует мнение (теоретика Марселя Дюшана), что подобные заявления – не только игра с публикой, но своеобразная психотерапия, избавление от комплексов. Я склонен не согласиться с такой точкой зрения, ибо вижу, что у Сальвадора Дали этих комплексов было куда больше, нежели у «обычного» человека.


В своём дневнике он многократно описывает акты дефекации, но ни разу не касается темы сексуальной близости, а именно в этой сфере художник испытывал проблемы, по крайней мере – в зрелые и перезрелые годы: он боялся физической близости с женщинами. Да, Дали был вуайеристом и любил наблюдать, как моется его последняя любовница Аманда Лир. Неужели это свидетельствует об отсутствии комплексов? Вряд ли.

То, что написано в дневнике – правда, но вывернутая под таким углом и приправленная таким образом, что сложно распознать вымысел и понять, что осталось «за кадром». Гениальность Дали – это не только его дар, но и проклятие, слабость, прикрытая чудачествами. Гениальность – сама по себе есть отклонение от нормы, девиация. Ведь иной образ мышления присущ не только гениям, но и безумцам.


ГАЛА ГРАДИВА
Спутница жизни Сальвадора – Гала Дали, в девичестве – Елене Дьяконова.


Возможно, Дали бы и закончил жизнь под забором, как пророчил его биологический отец, если бы не Гала – единственная муза художника, она была старше его на 10 лет, была замужем несколько раз и имела детей (её совершенно глупо обвиняют в том, что, связавшись с Сальвадором, она совершенно забыла о детях. А почему бы и нет? Гений тоже терпеть не мог таких цветов жизни). Эта женщина, имевшая репутацию проститутки и наркоманки, сумела направить Дали в нужное русло и занялась всеми его «мирскими» делами – поиском материалов для творчества, финансовыми и юридическими проблемами. Она полностью посвятила себя служению этому человеку. А он посвятил Гала свои творения.


Тем не менее, в последние годы они жили раздельно. Когда Гала умерла, Сальвадор сказал: «Господи, я всегда жил вне этой грязи, не зная ни наркотиков (а вот это вопрос) ни блуда. Гала защищала меня от богемы и от сюрреалистов, от коммунистов и монархистов, от обывателей и психопатов. Её больше нет…» – и это, пожалуй, одна из самых искренних фраз Дали, беспомощного, неприспособленного к жизни человека, ощетинившегося эпатажными выходками.


ВЫСШАЯ ЦЕЛЬ ЧЕЛОВЕКА НА ЗЕМЛЕ
Как писал выше, я считаю, что Сальвадор Дали обладал отличным от «простого смертного» сознанием. Порой его мысли вполне понятны, иногда же кажутся недоступными.

Интересное переживание описывает художник во время работы над картиной «Гиперкубическое вознесение».


Обнажённый, облепленный мухами, Дали сковыривал языком чешуйки с болячки на губах. Так он пережил и описал трансморфное состояние, когда в своём сознании и в своём восприятии Сальвадор Дали перевоплотился в чешуйчатую рыбу, а через неё – в мученический образ Христа (пересказ звучит бредово, не так ли?). Наверняка, психотерапевты многое знают о подобных иллюзиях собственного восприятия. И думаю, что каждый человек хотя бы смутно переживал это. Ибо и мне знакомы такие метаморфозы.

Дали привносит сакральный мистический смысл, одухотворяет, накачивает смыслом бред своего сознания. Вся жизнь художника подчинена законам сюрреализма, так в ней сливается то, что традиционно считается «высоким» и «низким» – дух и плоть не противопоставляются, а ставятся на одну ступень.

Дали описывает акты дефекации и часто возвращается к скатологическим мотивам: «сую себе за ухо цветок жасмина и отправляюсь по интимнейшим делам. Не успеваю я как следует усесться, как тут же испражняюсь, и причём почти без всякого запаха» – такое описание процесса, замечу – нисколько не грязное и вполне естественное в контексте дневника, приводит к таким размышлениям о глотании: «Мы глотаем, стремясь до конца прочувствовать своё абсолютное слияние с любимым существом. Ведь глотаем же мы не жуя облатки. Теперь об антагонизме между жеванием и глотанием…»

И, если задуматься, разве есть что-то ненормальное в том, что описывает Дали? Разве вы, дорогие читатели, пусть в этом никогда и не признаетесь, не оцениваете состояние и запах своих испражнений? Разве это не приносит смутного (эстетического?/физического?) удовольствия? Разве вы не любите поразмышлять, сидя на горшке?


Высшая цель человека на земле – одухотворять всё сущее. И более всего в одухотворении нуждаются экскременты.(с) Сальвадор Дали

AVIDA DOLLARS
Avida Dollars (жаждущий долларов) – такую анаграмму из букв имени Salvador Dali придумал сюрреалист Андре Бертон, Дали с радостью принял игру слов и полностью согласился с недоброжелателем. Он интересовался не только творчеством, но был весьма тщеславен (доходя до мании величия) и не гнушался богатства.


Дали часто узнавали, когда он ужинал в ресторане, появлялись желающие присесть с ним за один столик, побеседовать, художник просто и без предисловий требовал 5.000 долларов за такую честь и (а ведь находились желающие!) без зазрения совести клал чек в карман.

А вот что говорит он об известности: «Известность – даже самая посредственная – очаровывает меня <…> Любое свидетельство о моём существовании, знак моего присутствия в другом человеке, освобождает меня от беспокойства о том, что реальность зыбка – реальность вещей, мира и моего “я”. Из всех глаз, в которых я вижу своё отражения, я черпаю собственную сущность».

Зависть прочих художников всегда служила мне термометром успеха.(с) Сальвадор Дали

СЮРРЕАЛИСТИЧЕСКИЙ КОСМОС
Напоследок хочу рассказать об интересных и спорных методиках (путешествиях, от слова trip) испанского художника:

1. Сальвадор Дали экспериментировал со сном. Писать свои картины он предпочитал сразу после пробуждения, когда мозг всё ещё находится во власти «иррациональных грёз». Художник экспериментировал и с режимом сна: специально для того, чтобы начать работу, засыпал и просил ассистента разбудить его через некоторое время; просыпался, зарисовывал грёзы до тех пор, пока они полностью не выветрятся из сознания, и снова ложился спать.

Картина «Африканские впечатления» подобна сну: Сальвадор никогда не бывал в Африке, откуда он мог получить эти впечатления, как не из царства Морфея? Цвет песка, люди, непонятные обрывки объектов, похожие на дома – все это не имеет ни малейшего отношения к реальной Африке, а вот к Африке сновидений, Африке подсознания – пожалуй.


2. Психотропные вещества, от которых сам дали открещивался и говорил: «Я не употребляю наркотики, я сам – наркотик!», но, возможно, он соврал, по крайней мере наполовину. Даже среди копий работ, привезённых в Иркутск, имеется картина с неиллюзорным названием «Галлюциногенные грибы». Подобные язычные мироощущения (обратите внимание на высунутые языки) характерны для псилоцибинового трипа.


Также в Интернете есть неподтверждённая информация, будто бы Дали перед смертью изнывал и просил немножечко, хоть самую малость, капельку «кислоты» (ЛСД).

Хочу обратить внимание на ещё одно произведение: «Галлюциногенный тореро» (1868 – 1970).


Сам художник сказал о нём: «Весь Дали в одной картине». «Тореро» – воистину галлюциногенная картина, ещё никому и никогда не удавалось должным образом показать игру визуальных образов, имеющих природу флюоросцентных пятен, фосфенов. Нечёткие вспышки света, контуры, постепенно отливаемые сознанием в форму. (Обратите внимание на лицо венеры (Гала?), продублированное в сероватом пятне. Ручаюсь, как человек, видевший галлюцинации, что эти пятна в сознании выглядят именно так!)

* * * * *
Так я вижу этого художника, так он отпечатался, подобно навязчивой галлюцинации, в моём сознании, таково его отражение. Наверное, в этом и заключалась цель его творчества (одна из миллиона?).

А человек Сальвадор Дали жил и умер, не больше и не меньше. Умер он в безумии и одиночестве. (Разве это не справедливая цена за гениальность?)